Экологичная индустрия помогает сэкономить деньги

25 июня 2004

24 июня на X Международной конференции по экологическому образованию мы встретились со швейцарским экологом Стефаном Робинсоном, координатором программы по ликвидации оружия массового поражения "Наследие холодной войны".

– Господин Робинсон, какие страны помимо России участвуют в программе "Наследие холодной войны"?

– Первой страной, которая поддержала эту программу была Швейцария. Это было в 1994 году. В 1996 году к ней присоединились США, в 1999 – Великобритания, в 2000 – Швеция и в 2002 – Дания.

– В процессе работы вам часто приходится контактировать с органами государственной власти разных стран. Обычно они очень настороженно относятся к инициативам общественных организаций. Не встречали ли вы какого-либо противодействия с их стороны?

– Не все так негативно. Это чисто человеческий фактор. Десять лет назад органы государственной власти считали, что уничтожение ОМУ – это государственная и военная проблема, которая никак не касается общества. Сейчас они начали понимать, что этот процесс затрагивает интересы простых людей, поэтому необходимо, чтобы в нем участвовали общественные организации. Конечно до сих пор есть скептики, которые считают это участие ненужным. И все таки с каждым годом перед нами открываются все новые двери.  

– В какой из стран вы испытываете набольшие проблемы в плане доступа к уничтожению ОМУ?

– Трудно сказать. У каждой страны свои традиции, свой стиль. Надо просто иметь правильный подход к каждой стране. Например швейцарцы очень любят, чтобы все документы были детально прописаны и очень не любят грубых людей. Жители англо-саксонских стран очень прямолинейны. Необходимо все это учитывать.

– В какой стране наиболее сложная экологическая обстановка?

– Возможно я не очень компетентен отвечать на этот вопрос, но все факты говорят о том, что это США. Америка использует гораздо больше ресурсов и энергии, чем, например, Западная Европа. Я также могу сказать, что чем больше в стране армия, тем более у нее серьезные экологические проблемы. Конечно, у России в этом отношение тоже есть большие проблемы. Скажем, Швейцария также имеет экологические проблемы, но они не такого крупного масштаба как в России и в США. Например, недалеко от военного аэродрома есть ферма. Военные потеряли там три литра керосина, фермер пришел к ним и начал ругаться – мол, это вредно для его коров. Военные тут же начинают чистить это место. А вот в России и в США есть полигоны протяженностью в пятьсот километров и никто не знает, что там происходит.

– Вы контактируете в ходе реализации вашей программы с другими экологическими организациями?

– Этот момент очень важен. Проблемой утилизации ОМУ занимаются разные секторы общества. Поэтому необходимо строить единую сеть. Мы работаем с другими неправительственными организациями, а также с академиками, военными, государственными чиновниками и местными жителями в тех местах, где есть экологические проблемы, связанные с ОМУ. Нужно объединить разных людей для реализации нашей программы, начиная с какого-нибудь Ивана Ивановича из Сибири и кончая министрами тех стран, которые дают России деньги на уничтожение ОМУ. Сейчас, зачастую руководство этих стран не знает как реально обстоят дела в тех местах, где находится ОМУ. Поэтому еще раз повторю: необходимо выстраивать единую сеть.

– Каким образом финансируется ваша программа? Кто дает деньги на ее реализацию?

– В основном правительства и фонды разных стран. Если подойти к простому человеку и попросить у него денег на утилизацию ОМУ, он вряд ли согласится. Если подойти с этой просьбой к правительству, то оно скорее всего согласится, поскольку его волнует то, какой станет их страна через двадцать лет, если у России останется ОМУ. 

– А российское правительство оказывает вам материальную помощь?

– Определенную поддержку оно нам оказывает, но в принципе мы намеренно не хотим просить российское правительство о помощи. Есть две линии решения проблемы уничтожения ОМУ: официальная, которая реализуется за счет финансирования из бюджета и общественная, которая решает вопросы, на которые не может ответить правительство. Например, вопрос о том, как уничтожается оружие в других странах.

– Россия занимает довольно негативную позицию в отношении Киотского протокола. Насколько, на ваш взгляд, справедлива такая позиция?

– Наша организация не политическая, поэтому я не могу отвечать на этот вопрос от ее имени. От себя же могу сказать, что загрязнение атмосферы - проблема очень серьезная и необходимо сделать все возможное, чтобы ее решить.

– В России предпринимаются попытки объединить различные экологические организации в единую политическую партию. Имеют ли место похожие тенденции в других странах?

– Зеленые партии начали появляться на Западе около двадцати лет назад. Тогда они были очень радикальны. Но со временем они постепенно эволюционировали в сторону социал-демократии. Поэтому сейчас  в некоторых западных странах, например в Германии, "зеленые" входят в состав правительства.

взгляды, америка, деньги, германии