01 июля 2004
В результате "реформ" 90-х годов 90% всего населения оказались беднее, чем были в СССР почти по всем позициям. Заработок упал не на проценты, а в разы и у некоторых даже на порядок; все сбережения людей в Сбербанке – единственном финансово-накопительном учреждении бывшего СССР обесценились; мощная инфляция длительное время "съедала" даже небольшой заработок большинства. В начале второй половины 90-х годов многим казалось, что наступила стабильность, но кризис 1998 года показал, что экономики в стране попросту нет, а страна живет еще в большей мере, чем при коммунистах на нефтяной игле.
Тем не менее, по мониторинговым данным ВЦИОМа в течение 15 лет стабильно около трети опрошенных, репрезентативно представляющих население страны, все-таки считали, что реформы следует продолжать. Эти социологические данные интепретировали так: значительная часть населения настроена "прогрессивно". При этом, минимум четверть всегда была против реформ, а в самые тяжелые экономические моменты это число увеличивалось более чем вдвое. Остальные "затруднялись с ответом".
Но вполне вероятна и другая трактовка числа людей поддерживающих реформы: "Жить невмоготу, сделайте хоть что-нибудь, что облегчит жизнь". Кстати, такой подход вполне объясняет тот факт, что по тем же данным ВЦИОМа сторонники реформ оказались как среди тех, кому живется неплохо, так и среди тех, кому "невмоготу".
Достаточно объективное отношение к реформам в эти годы было и у значительной части российского политического "истеблишмента". По данным ежегодных мониторинговых опросов сначала Службы изучения общественного мнения "Vox Populi", а затем "Глас народа" по определенной выборке представителей Госдумы и Совета Федерации, руководящих сотрудников исполнительной власти, руководителей предприятий и бизнес-структур далеко не все они разделяли оптимизм высших преобразователей по отношению к проводимым реформам. В середине 90-х гг. лишь треть этих людей поддерживали эти преобразования, считая, что Россия движется в правильном направлении. В нынешний период экономической, политической и социальной стабильности две трети из них поддерживают нынешние реформы.
Вопрос о монетизации льгот ставится в ситуации, когда экономические показатели в стране выросли, наступили политическая и социальная стабильность. Средние доходы по стране в настоящее время чуть менее 200 долларов. Это фактически самый большой средний доход населения после развала СССР, хотя это почти столько же, сколько было к 1985 году в СССР. Наполняется стабилизационный фонд, что может подстраховать проведение многих необходимых реформ.
Реформа, направленная на монетизацию льгот стартовала явно неудачно. Неудачно выбрано время для проведения этой реформы. Оно совпадает с идущей сменой аппарата и, по информации в СМИ, чиновники министерств уже 3 месяца не получают зарплат. Им сейчас не до малоимущих, а как бы самим усидеть на своих местах. Население видит эту ситуацию и расценивает ее не в свою пользу. Благодаря развернувшейся дискуссии в СМИ, стало очевидно, что госорганам неизвестно точное число нуждающихся в льготах. В прессе можно встретить соверешнно различные данные об участниках Великой Отечественной войны: 100 тысяч, 340 тысяч и примерно миллион человек. Госкомстат, Минфин и Минтруд дают разные данные, раличающиеся на тясычи и десятки тысяч человек в отдельных группах льготников. Из разъяснений в СМИ невозможно понять, что выгоднее самой бедной части населения – льготы услугами или льготы финансами. Никаких четких финансово разъясняющих таблиц в СМИ не дается.
Несомненно, что переход на новый способ получения льгот вызовет как всегда сбои в работе системы соцобеспечения. Будут громадные очереди, и как следствие – падение доверия к властям. Важно подчеркнуть, что проведение этой реформы связано с личным рейтингом В. Путина. Очевидно, что если обсуждаемая монетизация льгот действительно облегчит положение малоимущих, то это даст громадный толчок к поддержке большинством населения дальнейших государственных решений в области экономической и социальной политики.
Монетизация, люди, коммунисты
